Не путайте:

Буду с нетерпением ждать результатов :) Заранее благодарю!

ТЕКСТ

(1)От нашего класса у меня остались воспоминания и одна фотография. (2)Групповой портрет с классным руководителем в центре, девочками вокруг и мальчиками по краям. (3)Фотография поблёкла, края, смазанные ещё при съёмке, сейчас окончательно расплылись; иногда мне кажется, что расплылись они потому, что мальчики нашего класса давно отошли в вечность, так и не успев повзрослеть, и черты их растворило время. (4)Из сорока пяти человек, закончивших когда-то 7 «Б», до седых волос дожило девятнадцать. (5)Мне почему-то сейчас не хочется вспоминать, как мы убегали с уроков, устраивали толкотню в раздевалке, чтобы хоть на миг прикоснуться к той, которую любили настолько тайно, что не признавались в этом самим себе.

(6)А ещё мы с детства играли в то, чем жили сами. (7)Классы соревновались не за отметки или проценты, а за честь написать письмо папанинцам или именоваться «чкаловским», за право побывать на открытии нового цеха завода или выделить делегацию для встречи испанских детей.

(8)И ещё я помню, как горевал, что не смогу помочь челюскинцам, потому что мой самолёт совершил вынужденную посадку где-то в Якутии, так и не долетев до ледового лагеря. (9)Самую настоящую посадку: я получил «плохо», не выучив стихотворения. (10)Потом-то я его выучил: «Да, были люди в наше время…» (11)А дело заключалось в том, что на стене класса висела огромная самодельная карта и каждый ученик имел свой собственный самолёт. (12)Отличная оценка давала пятьсот километров, но я получил «плохо», и мой самолёт был снят с полёта. (13)«Плохо» было не просто в школьном журнале: плохо было мне самому и немного – чуть-чуть! – челюскинцам, которых я так подвёл.

(14)Я часами смотрю на выцветшую фотографию, на уже расплывшиеся лица тех, кого нет на этой земле: я хочу понять. (15)Ведь никто же не хотел умирать, правда?

(16)А мы и не знали, что за порогом нашего класса дежурила война. (17)Мы были молоды, а незнания молодости восполняются верой в собственное бессмертие. (18)Но из всех мальчиков, что смотрят на меня с фотографии, в живых осталось четверо.

(19)Улыбнись мне, товарищ. (20)Я забыл, как ты улыбался, извини. (21)Я теперь намного старше тебя, у меня масса дел, я оброс хлопотами, как корабль ракушками. (22)По ночам всё чаще и чаще слышу всхлипы собственного сердца: оно уморилось. (23)Устало болеть.

(24)Я стал седым, и мне порой уступают место в общественном транспорте. (25)Уступают юноши и девушки, очень похожие на вас, ребята. (26)И тогда я думаю, что не дай им Бог повторить вашу судьбу. (27)А если это всё же случится, то дай им Бог стать такими же.

(28)Между вами, вчерашними, и ими, сегодняшними, лежит не просто поколение. (29)Мы твёрдо знали, что будет война, а они убеждены, что её не будет. (30)И это прекрасно: они свободнее нас. (31)Жаль только, что свобода эта порой оборачивается безмятежностью…

(32)В девятом классе Валентина Андроновна предложила нам тему свободного сочинения «Кем я хочу стать?». (33)И все ребята написали, что они хотят стать командирами Красной Армии. (34)Да, мы искренне хотели, чтобы судьба наша была суровой. (35)Мы сами избирали её, мечтая об армии, авиации и флоте: мы считали себя мужчинами, а более мужских профессий тогда не существовало.

(36)В этом смысле мне повезло. (37)Я догнал в росте своего отца уже в восьмом классе, а поскольку он был кадровым командиром Красной Армии, то его старая форма перешла ко мне. (38)Гимнастёрка и галифе, сапоги и командирский ремень, шинель и будёновка из тёмно-серого сукна.

(39)Я надел эти прекрасные вещи в один замечательный день и не снимал их целых пятнадцать лет. (40)Пока не демобилизовался. (41)Форма тогда уже была иной, но содержание её не изменилось: она по-прежнему осталась одеждой моего поколения. (42)Самой красивой и самой модной.

(43)Мне люто завидовали все ребята. (44)И даже Искра Полякова.

– (45)Конечно, она мне немного велика, – сказала Искра, примерив мою гимнастёрку. – (46)Но до чего же в ней уютно. (47)Особенно, если потуже затянуться ремнём.

(48)Я часто вспоминаю эти слова, потому что в них – ощущение времени. (49)Мы все стремились затянуться потуже, точно каждое мгновение нас ожидал строй, точно от одного нашего вида зависела готовность этого общего строя к боям и победам. (50)Мы были молоды, но жаждали не личного счастья, а личного подвига. (51)Мы не знали, что подвиг надо сначала посеять и вырастить. (52)Что зреет он медленно, незримо наливаясь силой, чтобы однажды взорваться ослепительным пламенем, сполохи которого ещё долго светят грядущим поколениям.

(По Б.Л. Васильеву*)

* Борис Львович Васильев (1924–2013) – выдающийся русский писатель и сценарист, лауреат Государственной премии СССР. Тема Великой Отечественной войны главная в его творчестве.

СОЧИНЕНИЕ

   Как влияет война на ценности человека? Эту проблему поднимает выдающийся русский писатель Б. Л. Васильев.

  Чтобы читатель задумался над этим вопросом, автор текста рассказывает нам про свою жизнь во время войны и после нее. Он акцентирует свое внимание на том, что между довоенными и послевоенными поколениями есть существенные различия. «Классы соревновались не за отметки или проценты, а за честь написать письмо папанинцам». Борис Львович рад, что следующие поколения уже были уверены в том, что войны не будет. «И это прекрасно: они свободнее нас». Еще автор повествует нам несколько историй из своего детства, в одной он рассказывает о том, как одноклассники ему завидовали, когда он надел гимнастерку. Неудивительно, ведь, по словам Васильева люди «жаждали не личного счастья, а личного подвига».

   Позиция автора ясна, война - это  ужасное событие, которое унесла за собой много человеческих жизней, но, несмотря на риск, люди были готовы сражаться, так как их ценности отличались от нынешних, современных приоритетов.

   Я согласна с автором в том, что люди, которые жили во время войны, были готовы защищать свою Родину, и это являлось их главной задачей.

   В качестве первого аргумента я возьму произведение Леонида Соболева «2-У-2», в нем писатель рассказывает о двух друзьях, которым было всего 19 лет, но они очень сильно хотели участвовать в военных делах. Им несколько раз отказывали в принятии на службу, но они были настойчивыми и добились, чтобы им дали самолёт для вылетов. Уткин и Усков прекрасно справлялись с поручениями. Несмотря на свой юный возраст, друзья были готовы рисковать своей жизнью ради защиты Родины.

   Следующий аргумент к данной проблеме я возьму из романа-эпопеи Льва Николаевича Толстова «Война и мир». Эпизод, в котором рассказывается про батарею Тушина, еще раз доказывает, что люди были готовы сражаться до последнего. В Шенграбенском  сражении у французов было превосходство, но Тушин не испугался врага и взял руководство батареи в свои руки. Конечно, он мог сбежать, но в его целях было в первую очередь одолеть врага, чтобы не отдать ему русскую землю.

 Таким образом, можно сделать вывод, что во время войны у человека появляются другие ценности, цели и задачи, в первую очередь - это защита Родины.

               Почему человеку необходимо любить поэзию? Именно эта проблема привлекла внимание Е.А. Евтушенко.

               Пытаясь найти ответ на поставленный вопрос, автор говорит нам о том, как однажды ему посчастливилось прочесть свои художественные произведения известному композитору Стравинскому. Е.А. Евтушенко обращает наше внимание на то, что, слушая даже вполслуха, Стравинский смог заметить необычайную красоту поэтической строки, восхититься и насладиться ей, а автор, в свою очередь, восхищается разносторонностью композитора, его  восприимчивостью к поэзии, подчеркивая, что  «такую неброскую строчку мог отметить далеко не каждый профессиональный поэт». Кроме того,  Е.А. Евтушенко приводит в пример и Горького, говоря о том, что каждая прочитанная им книга и впитанное поэтическое слово сыграли важную роль в развитии у писателя «сопереживания прочитанному и осмысления его», что, несомненно, очень важно для человека, не просто любящего искусство, а посвятившего ему всю свою жизнь.

                Позиция автора четко сформулирована в одном из предложений текста: «человек, не любящий поэзию, не может по-настоящему любить и прозу, воспитание поэзией — это воспитание вкуса к литературе вообще». Именно поэтому так важно любить поэзию, ведь она наполняет всю духовную жизнь человека огромным смыслом.

                Я полностью согласна с автором и тоже считаю, что упоение красотой поэтических шедевров и искренняя любовь к поэзии наполняют душу человека особым светом, обогащают его внутренний мир и позволяют со всей полнотой и пониманием погрузиться в сферу искусства.

               Не зря многие русские писатели-классики часто обращались в своих произведениях к проблеме  отношения человека к поэзии. Вспомним хотя бы стихотворение А.С. Пушкина «Пророк». Делая акцент на библейскую мифологию, автор говорит о том,  что истинная миссия поэта и поэзии состоит в том, чтобы жечь сердца людей, помогать тем, кто стал жертвой тяжелых жизненных испытаний. Пушкин обращает наше внимание на то, как трудно проходит процесс превращения человека в пророка, но именно в этом он видит главное предназначение людей искусства. Таким образом, автор приходит к мысли том, что истинный смысл жизни любого поэта состоит в том, чтобы достучаться до сердца и разума читателя, а тот, в свою очередь, должен полюбить поэзию, которая, несомненно, сможет научить его быть более чувствительным и восприимчивым к окружающему миру.

               Не менее ярким примером, иллюстрирующим данную проблему, может стать поэма В. Маяковского «Во весь голос», в которой автор говорит о том, что предназначение своей поэзии он видит в том, чтобы сплотить народ и вдохновить его на великие свершения. Автор пытается донести до читателя мысль о том, что смысл деятельности поэта, по-настоящему любящего своё дело – поразить душу и сердце человека, помочь ему понять всю сущность сложного и многогранного мира.

               В заключение своих размышлений мне бы хотелось сказать, что поэзия – величайшее достижение человечества, которое на протяжении многих столетий проникает в души миллионов людей и оставляет в них свой глубокий след. Каждому из нас необходимо любить поэзию, ведь она наполняет нашу жизнь яркими красками, помогает справиться с любыми жизненными трудностями, заставляет взглянуть на мир с другой стороны.  

Покойная моя тетушка Анна Алексеевна любила песни душевные, сердечные. Особо распевать ей было некогда: всегда в делах. Но вот порою в домашнем безлюдье займется штопкой, починкой. После войны долго и долго еще жили небогато, одежду носили до полного износа. Отсюда и труды: воротники да обшлага рубашек надставить, залатать; протертые пятки и следы носок да чулок заштопать — это тетушкина работа, мастерица была.

При этой тихой работе она иногда напевала вполголоса. “По диким степям Забайкалья…” “Славное море, священный Байкал…” Это песни о местах родных. Напевала негромко, душевно, даже со слезой:

Отец твой давно уж в могиле, Сырою землею зарыт. А брат твой давно уж в Сибири, Давно кандалами звенит.

А еще были песни, каких теперь не услышишь:

Вот утро настало, мы Сретенск заняли, И с боем враги от него отошли. А мы командира свово потеряли, Убитого тела его не нашли.

Это из Гражданской войны, из пережитого. Город Сретенск — родина в далеком Забайкалье.

Песен было немало. Память у тетушки моей сохранилась до старости.

Но вот одну песню она никак не могла полностью спеть, забыв начало. А просила душа именно этой песни. Особенно в годы жизни последние, когда порою чувствовала себя одинокой. Так бывает у старых людей нередко.

В памяти моей тетушки иногда всплывали обрывки полузабытой песни, и она их твердила, пытаясь разбудить давнее:

Осталось ей недолго жить, Недалека ее кончина. И перед смертью раз один Взглянуть ей хочется на сына. И в ясный день, и в дождь, и в тьму, Когда рыдает ветер глухо, С котомкой к сыну своему Бредет на каторгу старуха.

Обойтись обрывками тетя Нюра не могла, не хотела. Ей нужна была песня целиком, от начала до конца. Это понятно. И потому она порою меня просила: “В библиотеке погляди, в песенниках. Должна быть. Такая хорошая песня…”

Я не смог ей помочь, хотя и пытался. А тетя Нюра горевала, старалась припомнить, выразительно декламируя: “Жить без сыночка силы нет. К нему, к нему сквозь глушь и степи… — Слезы у нее наворачивались. — С котомкой к сыну своему бредет на каторгу старуха”.

Понимал я, что это о своем у нее сердце плачет: кончина действительно недалеко, о детях тоскует, хотя, казалось бы, о чем горевать? Сыновья живы-здоровы, проведать их можно, тем более что путь недалекий. Но старый человек даже у людей родных не всегда гость желанный, тем более в быту городском, тесноватом и суетном. А уж когда сноха не больно приветливая, то лучше дома сидеть, в своем углу, дожидаясь редких писем да ярких почтовых открыток к праздникам. В ту еще недавнюю пору “праздничные” открытки были в добром обычае. Их рассылали родным и близким и получали целыми пачками. На Новый год, к Майским да Ноябрьским праздникам. И бережно хранили, при случае перебирая, перечитывая слова привета.

Прежде, где-то мельком, писал я о старой женщине из нашего поселка, непутевый сын которой за сроком срок проводил в каких-то сибирских лагерях, уже обвыкнув там и на волю почти не выбираясь. Бедная мать собирала копейки и порой ездила к нему на провед.

Слава богу, тетушку мою такая беда миновала. Хотя если припомнить…

В горьком тридцать седьмом вместе с мужем, объявленным “врагом народа”, она поехала в ссылку, в казахскую пустыню. С Дальнего Востока в “товарном” грузовом вагоне с сыном-малышом да еще на сносях. Сначала ехали на поезде, а потом целую ночь пешком брели с такими же бедолагами вслед за конвоем. Это была страшная ночь, после которой она потеряла рожденную прежде срока девочку.

Так что на каторгу в свое время она тоже брела. Но нынче речь о другом. Время другое. Сыновья ее, слава богу, по-доброму жили, своими семьями, от матери недалеко. Эта песня вроде не про нее: “И в дождь, и в тьму, когда рыдает ветер глухо…”

Но и про нее тоже.

Кроме ссылки было еще время военное и послевоенное, холод да голод. Особенно к весне, когда огородные запасы заканчивались, погреб пустел. Но оставались дети. “Мама, есть хочу… головка кружится”.

Кое-где на полях под снег уходили хлебные колосья. Там — спасенье.

— Бредем… — вспомнила она. — По балкам перебредаем… Ледяная вода. Колоски сбираем. Шелушим их дома, сушим. На мельничке мелем. День-другой… И снова надо идти.

За колосками. За хворостом в займище, в снегу по пояс… За лесными яблоками, за терном…

Потом, слава богу, голодное время кончилось. Стали жить лучше.

Но вот еще один случай. Про него я знаю от матери. Тогда они с тетей Нюрой остались в доме вдвоем и ждали из армии нашего младшего, Николая.

С едою в ту пору уже не бедовали. А вот хорошей одежды в магазинах не было. Появилась забота: во что Николая одеть, когда он демобилизуется? Хотелось что-то сыскать попригляднее. Но где? В магазинах лишь телогрейки да серые стариковские “пальтушки”.

И услыхали вдруг, что в Мариновке, где военный аэродром размещался, в тамошний магазин “Военторг” привезли дубленки, искусственные, но приглядные. И цена невысокая.

До Мариновки тридцать километров. На автобусе можно доехать. Но потом надо ждать попутку, чтобы через мост и к поселку военных добраться. А погода как раз стояла — хуже никуда: ветер, снег с дождем, гололед. Соседи и даже мать моя уговаривали переждать. Но тетя Нюра хорошей погоды дожидаться не стала. Дубленки долго лежать не будут. Раскупят их. А так хотелось порадовать сына.

С утра она собралась и поехала. И к дому прибилась лишь вечером. “Жду ее, жду… Думаю, что случилось… — вспоминала мать. — Такая погода. А там ведь пешком идти, в чистом поле…”

До Мариновки тетя Нюра доехала. А через мост машины в тот день не ходили. Мост — горбатый, крутой, обледенел и стал непроезжим — сплошной каток.

Но тетя Нюра решилась и пошла. Вначале осторожно шагала, а потом ползла на четвереньках. Шел дождь со снегом. “Чичер” называется у нас такая погода: ветер, гололед, то снег, то дождь ли, изморось. В такую погоду собаку из конуры не выгонишь.

А тете Нюре хотелось для сына купить приглядную одежку. И она переползла мост, а потом добрела до военного городка и его магазина. И слава богу, купила то, что хотела: кремового цвета дубленку с белым пушистым воротником и отворотами, за семьдесят рублей теми деньгами. Она купила. И снова пешком к мосту. И снова ползла через него на четвереньках. Промокшая и продрогшая. Ждала в чистом поле автобус. Домой добралась чуть живая. Но была очень рада.

И Николаю дубленка понравилась. Он ее долго носил.

Теперь это все позади, в дальнем далёке: не только дубленка, но короткая жизнь Николая и долгая — тети Нюры. И песня, которую я так и не мог сыскать, а тетя Нюра вспомнить: “И в дождь, и в тьму, когда рыдает ветер глухо… бредет на каторгу старуха”.

Она вовсе не про каторгу, эта песня. Но про материнскую любовь, порой незаметную: “…перед смертью раз один взглянуть ей хочется на сына”. Вот и все. И больше ничего не надо. Лишь взглянуть.

(Борис Екимов)

СОЧИНЕНИЕ:

В данном тексте Борис Екимов поднимает проблему одиночества людей в старости.

Размышляя над проблемой, автор рассказывает историю о тёте Нюре, которая со слезами на глазах всё время напевала грустный отрывок из песни про сына: «В памяти моей тётушки иногда всплывали обрывки полузабытой песни, и она их твердила, пытаясь разбудить давнее». Б.Екимов подчёркивает, что, несмотря на то, что сыновья женщины  были живы, она всё равно тосковала по ним и чувствовала себя одинокой: «Сыновья живы - здоровы, проведать их можно, тем боле, что путь недалекий. Но старый человек даже у людей родных не всегда гость желанный…»

Борис Петрович считает, что нередко в старости люди ощущают себя одинокими, им не хватает тепла и заботы со стороны детей, которые уже выросли.

Я  согласна с мнением автора. Действительно, старость – это такой период в жизни, когда многих близких людей уже нет в живых, а родные дети стоят свои семьи, забывая, про родителей. Поэтому пожилые люди пытаются вернуть, восстановить в памяти, пусть тяжелые, но такие теплые и радостные времена прошлого с помощью песен, фотографий и писем.

Проблему одинокой старости поднимает и А.С.Пушкин в своем произведении «Станционный смотритель». Герой повести, Самсон Вырин, покинутый дочерью Дуней из-за её любимого, очень сильно переживает расставание с ней. Понимая, что не нужен единственной дочери, он быстро стареет и вскоре умирает в одиночестве, подавленный горем.

Страшная картина одиночества показана в рассказе К.Г.Паустовского «Телеграмма». Главная героиня – Катерина Петровна, старая, одинокая женщина, живущая в деревне. В городе живёт её дочь Настя, которая уже четыре года не приезжает к ней. Автор показывает образ женщины с глубоким состраданием: она на старости лет осталась «одна на белом свете». Катерине Петровне не нужно многого. Она лишь хотела, чтобы дочка навестила её. Старая женщина доживала свои последние дни в одиночестве.

Подводя итог, хочется сказать, что заботу родных детей ничем не заменить, без неё нет счастливой старости. Мы должны уважать, любить и всегда помнить наших родителей, ведь почти все они прожили большую часть своей жизни для нас, для детей.

Даже самые развитые люди, я заметил, глубоко убеждены в том, что жить духовной жизнью - значит ходить в театры, читать книги, спорить о смысле жизни. Но вот в «Пророке»:

Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился...
Чего же не хватало пушкинскому герою - споров, театров и выставок? Что это значит - духовная жажда?

Духовность не то, что культура поведения или образованность. Огромное количество людей, не имея образования, обладает высочайшей силой духа. Интеллигентность - не образованность, а духовность. Отчего самые тонкие ценители искусства бывают порой негодными людьми? Да потому, что чтение книг, посещение театров и музеев не есть духовная жизнь. Духовная жизнь человека - это его собственное стремление к высокому, и тогда книга или театр волнуют его, потому что отвечают его стремлениям. В произведениях искусства духовный человек ищет собеседника, союзника - ему искусство нужно для поддержания собственного духа, для укрепления собственной веры в добро, правду, красоту. Когда же дух человека низок, то в театре и кино он лишь развлекается, убивает время, даже если он является ценителем искусства. Точно так же может быть бездуховным и само искусство - все признаки таланта налицо, но нет стремления к правде и добру и, значит, нет искусства, потому что искусство всегда духоподъёмно, в этом его назначение.

Бывает и обратное: есть добрые, способные любить и надеяться люди, которые не знали в детстве и в юности высших духовных стремлений, не встречались с ними. Такие люди не нарушают моральных законов, но бездуховность их сразу видна. Добрый и работящий человек, но не мучается его душа, не может, не хочет он выйти за круг бытовых забот.
Чего жаждет человек, когда у него духовное томление? Обычно желания делят на высокие и низкие, добрые и дурные. Но разделим их по иному принципу: на конечные и бесконечные. Конечные желания могут быть осуществлены к такому-то числу; это желания приобрести, получить, достичь, стать... Но никогда не исполнятся полностью, не исчерпают себя желания бесконечные - назовём их стремлениями: «священный сердца жар, к высокому стремленье» (Пушкин). Бесконечно стремление к добру, неутолима жажда правды, ненасытен голод по красоте...

                                                                                                                   (С. Соловейчик)

СОЧИНЕНИЕ:

Одна из основных проблем, которую затрагивает автор данного текста – С.Соловейчик, это проблема сущности духовного развития человека. Автор обращает наше внимание на особенности духовной жизни, отличия истинного обогащения от развлечения.

Позиция автора такова: «духовная жизнь человека – это его собственное стремление к высокому…», считает, что для духовного человека искусство - это способ «поддержания собственного духа, укрепление собственной веры в добро, правду, красоту».

Я полностью согласна с автором. Духовное развитие не меряется количеством посещенных нами театров, музеев, выставок, количеством прочитанных книг или просмотренных кинофильмов. Другими словами, духовность – это не жизнь в искусстве, а искусство в нашей жизни, в нашей душе, способность к саморазвитию, рефлексии, стремление к справедливости и взаимопомощи.

В качестве первого аргумента я приведу пример из произведения Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание». Сонечка Мармеладова – это девушка с большим духовным багажом. Несмотря на то, что она была бедна, не ходила в театры, на балы и занималась проституцией, её душа была чиста. Соня была верующим человеком и пошла «по желтому билету», совершив большой грех, только ради своей семьи. Она никогда не осуждала людей за их поступки, была добра и готова помочь другим. Самопожертвование, вера в Бога, честность и доброта – вот что составляет духовность Сони.

В качестве второго аргумента приведу пьесу М.Горького «На дне». Актёр в прошлом был представителем творческой интеллигенции, а сейчас просто человек без имени.  Духовно развитым человеком его назвать очень сложно. Он деградирует « на дне» общества, пьянствует и бездельничает, никак не саморазвивается. Этот пример показывает, что настоящая духовность – это постоянное, бесконечное стремление к высокому, которое никогда не исчерпывается в полной мере.

Мне бы очень хотелось, чтобы наше и будущее поколения не «убивали время» в кино и театре, а использовали каждую возможность стать духовнее.